Волла (Valla) — бронзовый файр, принадлежавший Киндану, ученику арфистов. Был одним из файров, вылупившихся из яиц, что всадник М'тал прислал в подарок лорду Бемину, и так как два яйца достались Цеху, мастер Муренни разрешил отдать одно Киндану. Впоследствии яйца были перенаправлены в Форт Холд, где за ними был лучший уход, и в конце концов Волла все же достался Киндану. Быстро учился, очень скоро стал передавать сообщения от Киндана, а Кориана, девочка, Запечатлевшая Корисс, королеву из той же кладки, сделала ему упряжь из цепочек, по которой можно было судить, что файр принадлежит арфисту — и куда можно было вкладывать записки. Именно неравнодушие Киндана к Кориане вынудили лорда Бемина держать молодого арфиста на расстоянии, чтобы не дать Волле и Корисс полететь вместе, тем самым вынудив его дочь связать судьбу с простым арфистом. Когда Пошесть добралась до Форт Холда, вместе с Корисс помогал определять ранние признаки болезни, служил связным с Бенденом — сбрасывал сообщения на Звездные Камни, давая знать об этом драконам. После смерти Килти отчаянно помогал Киндану в уходе за больными, принося ему нужные мелочи и доставляя сообщения, хотя сам сильно уставал, исхудал и приобрел почти коричневый цвет. Оплакивал погибших, летая над общей могилой. Развлекал Друри и Джесси, когда не стало их матери. Позже вместе с Кинданом, в качестве арфиста Вейра, отправился в Бенден. Присматривал за Лораной, пока та не очнулась. Сочувствуя девушке, часто спал рядом с ней — и именно Лорана впервые отметила, как он кашляет. Целитель отметил у ящерицы жар, но лечение файру не очень понравилось, и он продолжал прыгать через Промежуток, хотя ему становилось все хуже и хуже, и в конце концов он навсегда ушел в Промежуток.
Запечатление[]
Перед ним коричневое яйцо начало раскачиваться сильнее и треснуло. Киндан напрягся, схватил одной своей рукой кучу обрезков, и положил их перед оболочкой. В мгновение появилась голова и раздался писк. Киндан скормил ей обрезок. Новорожденный файр раскачал свое яйцо и разбил его, застыв в ожидании следующего обрезка.
Киндан дал его, а затем отдернул руку.
— Иди сюда, — успокаивающе позвал он. — Здесь есть много еды. Ты получишь ее всю. Иди сюда.
Новорожденный вылез из своего яйца и сделал неуклюжий шажок по направлению к Киндану и следующему обрезку еды. …
— Иди сюда, — сказал Киндан. Он был удивлен, когда увидел, что его файр бронзовый. Он думал, что выбрал коричневого. — Ох, ты просто прелесть, не правда ли? — ободряюще промурлыкал он. — Ты еще и умненький! Иди сюда, иди немного поближе.
…
Понадобилось всего несколько минут, чтобы его файр уселся на его коленях, набитый обрезками. Рядом с ним золотая Корианы тоже нашла путь на ее колени и свернулась, быстро засыпая.
…
Он посмотрел на своего файра, и начал нежно покачивать бронзового красавца. Скоро миниатюрный дракончик тоже уютно свернулся, вздрогнул в последний раз, и провалился в сон. Он повернулся к Кориане, которая все еще не замечала остальных.
— Как ты ее назовешь?
Губы Корианы задумчиво сжались.
— Корисс, — сказала она, наконец. — Она будет Корисс.
Она посмотрела на Киндана, и его сердце подпрыгнуло, когда она улыбнулась и спросила, — А твоего?
— Волла. — В этот момент имя казалось самым подходящим.
Смерть[]
Внезапно огненная ящерица напряглась и несколько раз быстро и натужно чихнула.
«А драконы часто кашляют?» — прозвучали в памяти Лораны ее собственные слова.
Файр снова чихнул.
— Киндан? — позвала Лорана. — Киндан! — прокричала она, теперь уже в голос; ее смутная тревога вдруг обрела форму и смысл. — С Воллой что-то не так!
…
Казалось, что по мере того, как силы возвращались к Лоране, Волле становилось все хуже и хуже. Через семидневку Лорана была почти такой же здоровой, как до своего злосчастного плавания, зато маленький файр совсем ослаб и почти не двигался.
…
— Я с удовольствием нарисую Воллу, Киндан, — сказала Лорана.
— Я не о том… — начал было Киндан, но Волла снова зашелся надсадным болезненным кашлем, а потом отхаркнул большой комок полужидкой зеленой слизи. — Я об этом, — закончил арфист, поморщившись с таким видом, будто сам испытывал боль.
…
Волла фыркнул и заворочался у него на руках. Лорана наклонилась и поднесла руку к голове огненной ящерицы, не прикасаясь, чтобы лишний раз не тревожить файра.
— Я чувствую жар даже отсюда, — сказала она.
Волла закашлялся. Лорана не успела отдернуть руку, и зеленая мокрота попала ей на кожу.
— Извините, — сказал Киндан.
…
Киндан был на том же месте, где она его оставила. Он поднял голову навстречу девушке, и по мрачному выражению лица Лорана все поняла, прежде чем арфист успел открыть рот.
— Он ушел навсегда, — сказал Киндан деревянным голосом.
Личность и черты характера[]
Так как его хозяин, Киндан, был знаком со множеством всадников, то и маленький файр быстро научился дружбе со своими огромными собратьями, приветствуя пением каждого дракона, появлявшегося рядом. Проявлял завидный такт — в частности, сочувствовал Лоране, недавно отославшей от себя своих огненных ящериц. Неустанно помогал хозяину, даже если сам очень уставал, возмущенно принимал предложения передохнуть, пока в нем еще была нужда.
Последствия[]
Возможно, гибель Воллы и последовавшая за этим смерть маленькой Ариты еще больше сблизили двух несчастных — Киндана и Лорану, скрепив связывающие их узы.